Тьма прежних времен - Страница 199

199

Прищурившись, он сумел разглядеть его — Титиргу. Его очертания казались позолоченными — как всегда бывает, когда всматриваешься из темноты во что-то яркое и сверкающее. Великий герой-маг явился к его порогу, чтобы предъявить свой ультиматум. Легендарный глава школы Сохонк, прославленный ученик, возможно, наиболее могущественный колдун в этом мире. Шеонанра более не мог смотреть на этого человека, как не смог бы слишком долго смотреть на солнце. Он поднял руки, заслоняясь от слепящего света, подобно рабу, трудящемуся на летних полях, и стал свидетелем магии Светоча изнутри. Титирга наконец заметил его, стоящего внизу, и Светоч ответил на проблеск интереса своего хозяина. Синеющие небеса прорвались сквозь пустоту ночи. Кожу Шеонанры припекло лучами солнца. Это зрелище стало бы еще невероятнее, если бы не было осквернено Меткой, намеком на ложь, омрачавшим все вещи, сотворенные колдовством. Он видел, как ложное солнце садилось в ложных небесах, а затем, будто знаменуя кровавый закат, замерший в нижней точке, у горизонта, остановилось, бросая причудливые тени, складывающиеся в линии, которые нелюди, пожалуй, взялись бы описать арифметически. Титирга опустил Дневной Светоч вниз, — понял Шеонанра. Герой-маг хотел рассеять преимущества, которые дарует ночь тем, кто не чурается коварства…

Не имеет значения.

Тень магистра коснулась Шеонанры задолго до того, как тот приблизился сам.

— Дуирналь, — возгласил Титирга, — Эмилидис даровал его мне.

— Великий магистр, — слегка ошеломленно приветствовал его Шеонанра.

— Шеонанра, — ответил Титирга, остановившись в паре шагов.

Он был высок и широк в плечах. Поверх черного шерстяного облачения он носил плащ-пирконди — две волчьи шкуры, сшитые вместе так, что хвосты свисали ниже пояса. В белых прядях еще заметны были следы былого золота. Волосы, каскадом спускавшиеся на плечи, умудрялись удерживать форму даже на этом пронизывающем ветру, что только подчеркивало мощное телосложение Титирги. Черты его лица были грубыми, но привлекавшими внимание: сплюснутый нос, выпуклый лоб и мясистые щеки. И, разумеется, бронзовый младенческий череп, вплетенный в бороду, — его знаменитый талисман.

— Великий магистр, — повторил Шеонанра, намекая на необходимость должного соблюдения ритуала и добавляя в голос толику упрека: среди умери обращаться к собеседнику по имени до официальных приветствий считалось невежливым. Неужели владыка Сохонка в конце концов перенял у кондов их грубые манеры?

— Ты выглядишь бледно, — насмешливо проговорил Титирга. — Хорошо, что я захватил с собой немного солнца.

Шеонанра в ответ лишь усмехнулся.

— Твоя Мангаэкка, — продолжал герой-маг, — всегда полагала, что знание — это что-то вроде трюфеля. Земля просторна и широка, но все же ты и твои братья постоянно старались закопаться поглубже.

Кислый взгляд.

— Ногараль приветствует тебя, великий магистр.

Титирга обошел его по кругу, держа себя так, как умели только мастера Сохонк — высшей школы Познания. Распрямившийся, подвижный, все подмечающий, но при этом выглядящий расслабленно, как это делает в разговоре лишь родовая знать. Жестом он указал на рассыпанные вокруг них мраморные обломки и торчащие пни расколотых колонн, залитые плененным солнцем.

— Руины Вири.

— Все те же, — ответил Шеонанра.

— Это урок, — сказал Титирга, — для тех, кто копает слишком глубоко.

Шеонанра демонстративно вздохнул.

— Чему я обязан честью этого визита? — спросил он, жестом приглашая Титиргу войти в свою обширную обитель.

— Слухам, — ответил Титирга, обратив к нему свой взор перед тем, как шагнуть в тень крепостных ворот.

Он все замечает, знал Шеонанра, — каждую мелочь, каждую деталь в окружающих его каменных постройках. Но тут, разумеется, нет ничего, что могло бы его насторожить. Бросив последний взгляд на сотворенные магией сумерки, Шеонанра шагнул вперед, показывая Титирге спину, как требовали того законы гостеприимства, хотя зубы у него при этом невольно сжались. Он прошел под огромной надвратной перемычкой, очутившись в тепле обжитых стен. Рев ветра сменился негромким свистом. Двигаясь лишь на шаг впереди героя-мага, Шеонанра сперва шел в потоке столь яркого света, что колеблющееся пламя светильников казалось невидимым.

— Слухи привели тебя сюда?

— Да, — ответил идущий сзади, — говорят, что ты кое-что обнаружил.

Если бы Шеонанра не знал, кто такой Титирга, то решил бы, что тот просто дурак, раз посмел явиться сюда в одиночку. Но он представлял себе невообразимую мощь магистра и, что еще важнее, знал, что этот человек демонстративно давит на него своей решимостью. Явившись сюда вот так — один, он как бы говорит ему: «Я могу прийти когда мне угодно. Тут нет ничего, способного мне угрожать!»

Шеонанра остановился и, обернувшись, взглянул на своего старого противника. У стоявшего перед ним человека было лицо воина — одновременно решительное и бесстрастное, лицо человека, в любой момент готового проломить препятствие грубой силой.

— Какое значение может иметь то, что мы якобы нашли? Ковчег — загадка, не имеющая решения.

Напряжение меж ними нарастало.

— И кто же, — ответил Титирга, — может заранее сказать, имеет ли загадка решение?

Мимо безумного нелюдя он глядит на фаллический изгиб Второго Рога — невероятный золотящийся серп, простершийся над сокрушенными скалами Окклюзии.

— Ни у кого из них не было моих способностей.

Кетъингира медленно кивает.

199